История нашего мира в художественной литературе. Часть 62. «Марк Дидий Фалько» Л. Дэвис
Всем привет!
Сегодня будет про 70-е годы I века н.э. В прошлый раз я рассказала о том, как и чем закончился в Риме «Год Четырех императоров» (тут: История нашего мира в художественной литературе. Часть 61. «Дочери Рима»), и для тех, кто либо знаком с темой, либо читал прошлый пост не новость, что тогда, основав династию Флавиев, императором стал Тит Флавий Веспасиан или просто Веспасиан, который в итоге задержался у власти и проправил около 10 лет, с 69 по 79 годы. О нём мы уже знаем, что он был участником завоевательных походов в Британии при Клавдии, при Нероне поначалу ушёл в отставку, но потом его возвратили на службу в роли проконсула Африки, а в 66-м году ему пришлось подавлять восстание в Иудее, что, отчасти, и поспособствовало его становлению императором.
(Эль-Хазне, скальный храм, построенный набатейцами в Петре)
Он не только положил конец гражданской войне внутри страны, но и сумел навести в ней порядок, хотя и с огромным трудом: усилил контроль над армией и преторианской гвардией, вывел из кризиса финансовую систему благодаря экономии и налоговым преобразованиям, стабилизировал ситуацию в провинциях. При этом ему удавалось в условиях жёсткой экономии и восстанавливать то, что было прежде разрушено (в частности, храмы и кварталы, уничтоженные Великим пожаром), и даже основывать новое (при Веспасиане же было начато строительство знаменитого Колизея и Храма Мира), строились новые дороги.
(Веспасиан и заложенный при нём Колизей)
Позиции империи за рубежом в те годы также усилились – так было подавлено восстание батавов в Германии, стала римской провинцией Коммагена и успешно для римлян завершилась Иудейская война. Восстание было подавлено, зачинщики (вроде того же Шимона бар-Гиора (ок.50-73гг.)) уничтожены, и даже Иерусалимский храм оказался разрушен, а самих евреев начали расселять по всей империи (что происходило и раньше, но по-настоящему развернулось лишь тогда).
А неподалеку от Иудеи всё ещё существовало Набатейское царство, на котором мне бы хотелось сделать упор сегодня, поскольку это было одно из немногих государств, которые соседствовали с Римской империей, но довольно долго и довольно успешно удерживались от превращения в очередную её провинцию. К тому же это одно из древнейших арабских государств, и, если на юге, и помимо Сабы (о ней в далекой древности я писала тут: История нашего мира в художественной литературе. Часть 31. «Кольцо Соломона» и «Суламифь»), были ещё другие царства, то Набатея на севере была такая одна.
(Храм Ад-Дейр)
Царство это основано было примерно в III-II-м веках до н.э. племенем набатеев, полукочевников-семитов из Заиорданья и Идумеи. Язык их был близок арабскому, хотя пользовались они арамейским (а затем набатейским, развившемся из арамейского) письмом. Секретом их успеха стал контроль над торговыми путями, идущими с юга Аравийского полуострова (т.е. из тех самых Сабы, Маина и других стран, расположенных южнее) на север – в Египет, Иудею, Сирию, а оттуда дальше – в Римскую империю.
(Путь Благовоний и Путь Специй шли от Адена или Окелиса (Оцелиса) через Зафар, Сану, либо Сирву/Мариб, Наджран, а дальше - через Ятриб и Хегру в Петру. Аналогично шёл маршрут из Каны через Шабву)
Конечно, существовали ещё пути через Парфию, но пользоваться ими хотели далеко не все, тем более что можно было из индийских государств (Сатаваханы, Черы, Пандья, Чолы, Индо-Скифского царства и Анурадхапуры) и с африканских территорий (в частности, из Аксумского царства) морскими путями напрямую попасть, например, в знаменитый порт Адану (современный Аден в Йемене) или Окелис, которые принадлежали Химьяру, или в Кану (Qana; нынешний Бир-Али), принадлежавшую Хадрамауту, а оттуда караванными путями двигаться через пустыню на север. И оно того однозначно стоило, не зря ведь то называли Путем Благовоний и Дорогой Специй – именно ладан, мирра, корица, имбирь, перец были основными товарами этого маршрута, наряду с золотом, черепашьими панцирями, слоновой костью, рогом носорога и ценными породами дерева. В общем, товар дорогой, торговать которым было максимально выгодно.
И, само собой, контроль над подобными торговыми путями обогащал и Набатею, чья столица, Петра, стала главным торговым узлом в регионе. При этом попытки захватить этот город до определенного момента терпели неудачу. Однако Набатея вполне была открыта миру, и многое позаимствовала у соседей, особенно у греков и римлян (есть мнение, что даже религия их была синкретической, и они хорошо были знакомы с культом того же Зевса/Юпитера, хотя активно поклонялись и местному богу Душаре), что отчасти заметно в архитектуре, которая, впрочем, во многом оставалась самобытной. Набатея охватывала территории современных Израиля, Иордании, Сирии и Саудовской Аравии, и там и поныне можно найти следы этой цивилизации, в частности, руины и сохранившиеся строения городов Петра (в частности, знаменитый скальный храм-мавзолей Эль-Хазне в Иордании), Мадаин-Салех (оно же Хегра, от него сохранились скальные гробницы в Саудовской Аравии, недалеко от оазиса Аль-Ула), Авдат, Шивта, Мамшит, Тель-Ницана и Халуца (на территории нынешнего Израиля), а также Босра (нынешняя Сирия). Почти в каждом из них сохранились характерные элементы – многочисленные колонны, стены из каменных блоков, мозаика. А в некоторых и характерные скальные сооружения.
(Скальные гробницы Хегры (Мадаин-Салех))
Кроме того, набатейцы, несмотря на то, что страна их фактически располагалась в пустынной местности, преуспели в ведении сельского хозяйства, т.к. сумели придумать хитрые и эффективные способы снабжения влагой своих сельскохозяйственных угодий, в частности, научились собирать и удерживать дождевую воду при помощи специальных ямок, строили акведуки, террасы, плотины, цистерны и подземные резервуары с теми же целями – сбора, подвода и сохранения воды. Все эти техники набатеи старались держать в тайне от соседей.
Первым известным царем Набатеи был Арета I (известно, что он правил страной в 168-м году до н.э., упоминался в Библии как «Арета, владетель Аравийский», и у него искал политического убежища некий первосвященник Ясон, устроивший попытку захвата власти в Иерусалиме), вторым – Арета II (более-менее точно известны годы его правления: со 103 по 96-й до н.э.), он и его преемник Ободат I (96-85гг. до н.э.) известны своей борьбой с царями из династии Хасмонеев. Раббэль I (ок. 85-84гг. до н.э.) был участником столкновения с Селевкидским государством во время правления Антиоха XII, а его предполагаемый брат, Арета III (ок. 84-62/61гг. до н.э.), впервые напрямую столкнулся с римлянами, и вынужден был признать их превосходство.
К слову, отношения между набатеями и римлянами держались на грани между нейтралитетом и легким, взаимовыгодным, союзничеством. Так вот Малику I (ум. в 30г. до н.э.) вынужден был уже активно участвовать в политических разборках римлян, и признавал над собой господство то Юлия Цезаря, то Марка Антония, то потом с ним и Клеопатрой боролся, признавая власть Октавиана Августа. Был также противником и Ирода Великого. Его сын, Ободат III(30-9гг. до н.э.), начал чеканить монеты со своим изображением в обрамлении лаврового венка, подражая римскому цезарю, а Арета IV(9г. до н.э.-40г. н.э.) известен, в частности, тем, что отдал в жены Ироду Антипе свою дочь, Фазелис, а после того, как тот закрутил роман с Иродиадой, и Фазелис сбежала на родину, начал войну против бывшего зятя. Его в свою очередь от римского вторжения под командованием Луция Вителлия уберегла лишь смерть императора Тиберия.
Наследником Ареты стал его сын, Малику II (39/40-69/70гг. н.э.), который в ходе Иудейской войны уже открыто выступал союзником римлян, предоставляя им вспомогательные войска. При нём Набатея потеряла земли на севере Заиорданья, набатейские города пустыни Негев были разрушены в результате нападений кочевых племён самудян и сафатенцев, что подорвало набатейское господство в Негеве и полностью расстроило торговлю через Газу. Да и умер он, похоже, преждевременно: наследником его стал Раббэль II Сотер (ок.70-106гг. н.э.), который на тот момент, по всей видимости, ещё был слишком юн, чтобы править самостоятельно, и регентом при нем стала мать – Шукайлат II. Предположительно, он перенес столицу в Босру из Петры, восстановил свою власть в Южной Палестине и восстановил прежде разрушенные набатейские города (но это не точно), что и нашло отражение в его титуле – «спаситель» (т.е. Сотер). Скальный храм Ад-Дэйр, недалеко от Петры, предположительно тоже возвели в годы его правления.
(Монеты времен Раббэля Сотера, изображающие его и его мать Шукайлат)
Но главное, что нужно о нём знать – он стал последним царём Набатеи. Как это произошло – точно неизвестно. Есть мнение, что в годы его царствования отмечался национальный подъём, и планировалось, в конце концов, выйти из-под римского ига, возвратив себе полную независимость. Слухи об этом дошли до Римского императора Траяна и очень ему не понравились. Так что тот не стал медлить, выслал войска, и в 106-м году некогда великое царство превратилось в римскую провинцию – Аравию Петрейскую.
В первые годы правления Раббэля II происходят события одного из томов сегодняшней серии
«Марк Дидий Фалько» Л. Дэвис
Время действия: I век н.э., ок. 70-77 гг. н.э. Время правления императора Веспасиана.
Место действия: Римская империя (территории современных Великобритании, Германии, Франции, Бельгии, Италии, Испании, Греции, Сирии) и Набатея (территории современной Иордании).
Интересное из истории создания:
Линдси Дэвис (р. 1949) – современная британская писательница, известная, главным образом, благодаря своей серии историко-детективных романов «Марк Дидий Фалько» («Маркус Дидиус Фалько»/«Marcus Didius Falco»), лауреат премии Cartier Diamond Dagger.
(Линдси Дэвис)
Судьба у этой дамы сложилась своеобразно. Она родилась в Бирмингеме, окончила Оксфордский университет со степенью по английской литературе и…тринадцать лет проработала на государственной службе, прежде чем одна из её первых работ заняла второе место в номинации на премию им. Джорджетт Хейер (исторический роман 1985 года). После этого она вспомнила о своём образовании и решила по полной заняться писательством (я бы на её месте тоже бы так сделала в подобном случае).
Поначалу она писала свои серии для британского женского журнала Woman's Realm. Но в какой-то момент сказался её давний интерес к истории и археологии, и она написала роман «Путь чести» («The Course of Honour») об императоре Веспасиане и его любовнице Антонии Ценис, рабыне-секретарше, а впоследствии вольноотпущеннице Антонии Младшей, матери императора Клавдия, которая славилась своей феноменальной памятью. Веспасиан сошёлся с ней после смерти своей жены, Флавии Домициллы Старшей, и отношения их продлились вплоть до смерти Антонии в 74-м году (случилось это за пять лет до того, как умер сам Веспасиан). Тема, на мой взгляд, не избитая (сам роман не читала). Однако Л. Дэвис не удалось его тогда издать, это случилось лишь в 1997-м (или даже 1998-м) году.
Но она тогда не сдалась и подумала, мол, хорошо читателям заходят детективы. А что, если совместить приятное с полезным, и написать тоже о Древнем Риме, но в жанре детектива? Позже, по её признанию, она развила идею и решила, что намеренно напишет это так, чтобы отойти от привычных читателям клише. Так и вышел в 1989-м году первый роман из серии о «частном информаторе» Марке Дидии Фалько – «Серебряные слитки». И на этот раз её ждал настоящий успех, а серия получила продолжение из ещё девятнадцати романов. Видимо, персонаж настолько зашёл и ей, и читателям, что позже она начала новую серию – о Флавии Альбии, приёмной дочери Марка Дидия Фалько, «признанной женщине-следователе». Там уже события развиваются в 89-90-х годах н.э. На данный момент вышло двенадцать книг этой серии, но я ни одной не читала, поэтому сегодня рассказывать буду только о заявленном цикле романов о М.Д. Фалько.
О чём:
Марк Дидий Фалько – (почти) тридцатилетний (на момент 1-го тома) обитатель съёмного жилья на шестом этаже огромной инсулы на Авентине, младший брат национального героя, Феста, погибшего в Иудее и служившего под командованием Тита, сына императора Веспасиана, а также сам ветеран боевых действий. Несколько лет прослужил в Британии, пока там не случилось восстание Боудикки. Событие это стало источником долгоиграющей психотравмы для Фалько, так что он послал военную службу куда подальше, вернулся в любимый им Рим и…столкнулся с тем, что бывшие легионеры нафиг никому не упали. Его бывший сослуживец и лучший друг, Петроний, нашёл себя на службе во благо города, а вот сам Марк не нашёл себе источника дохода лучше, нежели стать частным информатором. Сам он описывал это занятие как унылое, однообразное и малоприбыльное, мол, в основном, приходится шпионить за чужими неверными женами и разыскивать тех, кто нахлобучил своих кредиторов. Правда, иногда выпадали на его долю случаи и покруче, в том числе связанные с откровенным криминалом.
Однако в тот жаркий летний день он вовсе ни к чему такому не готовился. Просто помог юной (и явно богатой девушке)) сбежать от двух преследовавших её громил, после чего завёл к себе домой без всякой задней мысли (ну или почти…)). А потом выяснилось, что девица – племянница сенатора, и на её спасителя вот-вот повесят её же похищение. Несмотря на это Фалько не торопился возвращать девушку домой, и не только из-за того, что счёл её весьма привлекательной особой – даже после долгого напряженного разговора они так и не смогли найти ответы на главные вопросы: кому и зачем понадобилось похищать её прямо из отчего дома?
Зацепка появилась случайно позже, когда в дело вмешался тот самый сенатор и дядя девушки, и выяснилось, что лишь она знала шифр от ячейки, где сенатор Камилл Вер припрятал кое-что, что у Фалько и его друга Петрония одним своим видом вызвало тяжелые «вьетнамские…» «британские флешбеки». Там, конечно, ещё много, и, даже, если я первую книгу целиком перескажу, останется ещё немало, но лучше прочитать и во всем разобраться самим, тем более что это определенно будет очень увлекательно)
(Кстати, по мотивам серии Л. Дэвис сняли сериал в 1993-м году - «Эпоха вероломства». Глянуть что ли?)
Отрывок:
«…На Форуме было прохладнее и тише, чем в предыдущий раз, когда я там появлялся и встретил Сосию, в особенности на длинной колоннаде, где менялы предлагали услуги нервным клиентам. Семья Камилла осуществляла банковские операции с помощью улыбающегося вифинца, который сделал нездоровый вклад в жир на теле. Сосия прошептала цифры для идентификации своей собственности, и тип со счастливым лицом открыл ее ячейку. Она арендовала большой ящик, хотя то, что оказалось внутри, было относительно небольшим.
Крышка свалилась. Сосия Камиллина шагнула в сторону. Мы с Петронием заглянули внутрь. Ее сбережения оказались даже менее впечатляющими, чем мои. Ее дядя арендовал для нее этот ящик, что было разумным, но ей принадлежало не более десяти золотых монет и нескольких приличных ювелирных украшений, для ношения которых, по мнению ее тети, она еще не доросла. (У каждого своя точка зрения. Для меня она была достаточно взрослой.)
Интересовавший нас предмет был завернут в фетр, а потом обвязан веревками. Поскольку банкир наблюдал за нами с типичным для вифинцев любопытством, Петроний помог мне вытащить предмет, не разворачивая. Он оказался невероятно тяжелым. Нам повезло, что мы арендовали ручную тележку у мужа моей сестры, штукатура, который, как обычно, сидел без работы. (Мой зять сидел без работы не потому, что все стены Рима вдруг стали ровными и гладкими, а потому, что жители Рима предпочитают смотреть на голые плиты, чем нанимать эту наглую, ленивую свинью). Шатаясь, мы пошли прочь. Наша тележка скрипела под весом груза. Петроний взвалил на меня большую часть работы.
— Не урони его на себя! — воскликнула Сосия, что было мило с ее стороны.
Петроний ей подмигнул.
— Он не такой хрупкий, как кажется. Он тайно тренируется с гирями и поднимает тяжести в зале, где тренируются гладиаторы. Давай, напряги мускулы…
— Когда-нибудь ты должен мне рассказать, почему моя сестра Викторина называет тебя Примулой, — выдохнул я в ответ.
Он ничего не сказал, но покраснел. Клянусь, что покраснел.
К счастью, Рим — современный город, который трудно чем-то удивить. Двое мужчин с девушкой и тележкой могут запросто заползти в таверну, не вызывая интереса и комментариев. Мы прошли на затененную боковую улочку и оттуда пробрались в таверну. Я выбрал столик в темном углу, Петроний купил несколько горячих пирожков. Нам обоим пришлось приложить усилия, чтобы поднять предмет на стол. Опустили мы его с глухим звуком. Потом мы осторожно сдвинули фетр.
— Царство Гадеса! — выдохнул Петроний.
Я понял, почему дядя Децим не хочет, чтобы новость куда-то просочилась.
* * *
Сосия Камилла не представляла, что это такое. Мы с Петронием знали, и нам стало немного не по себе, нас даже стало подташнивать. Однако Петроний, обладающий железным желудком, вонзил зубы в овощной пирог. Это было лучше, чем предаваться неприятным воспоминаниям, и я тоже принялся за еду. Мой пирог оказался с кроликом, куриной печенкой и думаю, можжевельником. Неплохо. Еще нам подали тарелку с кусочками свинины. Мы отдали ее Сосии.
— Та глухая дыра на таможенном посту в стороне от всего, — в ужасе вспоминал Петроний. — В устье Сабрины, не на нашей стороне границы. Нечего делать, кроме как считать кораклы, плывущие в тумане, и следить, не сделают ли вылазку через реку маленькие смуглые человечки. О Боже, Фалкон, ты помнишь дождь?
Я помнил дождь. Долгий, монотонный дождь в Британии незабываем.
— Фалкон, что это? — прошипела Сосия.
— Сосия Камиллина, это серебряный слиток! — сообщила я, наслаждаясь драматизмом момента…».
Раз уж заикнулась о Набатее, то отрывок из «Последнего действия (или акта) в Пальмире» тоже обязан был здесь появиться:
«… Добраться до Петры оказалось не так сложно, как я опасался. Анакрит получил огромное удовольствие, намекнув, что мое путешествие сюда сопряжено с невыносимыми проблемами. Я просто доставил нас морем в Газу. Я «нанял» – по цене, которая означала «купил сразу», – вола и телегу, транспорт, с которым я привык обращаться, затем огляделся в поисках торгового пути. Чужеземцам не рекомендовали путешествовать по ней, но караваны численностью до тысячи человек ежегодно сходились в Набатее. Они прибыли в Петру с разных сторон, но, когда они ушли, их пути снова разошлись. Некоторые отправились на запад, в северный Египет. Некоторые поехали внутренней дорогой до Бостры, прежде чем отправиться в Дамаск или Пальмиру. Многие переправлялись прямиком на побережье Иудеи для срочной отправки из большого порта в Газе на жаждущие их товаров рынки в Риме. Итак, когда десятки торговцев направлялись в Газу, ведя за собой огромные, медленно движущиеся вереницы верблюдов или быков, мне, бывшему армейскому разведчику, не составило труда проследить их маршрут. Ни один перевалочный пункт не может оставаться тайным. Равно как и его охранники не могут предотвратить проникновение в свой город незнакомцев. Петра, по сути, была общественным местом.
Еще до нашего прибытия я делал мысленные заметки для Веспасиана. Скалистый подход был поразительным, но было также много зелени. Набатея богата пресноводными источниками. Сообщения о стадах и сельском хозяйстве были верны. Им не хватало лошадей, но верблюды и быки были повсюду. По всей рифтовой долине процветала горнодобывающая промышленность, и вскоре мы обнаружили, что местные жители производят изысканную керамику, блюда с растительным орнаментом и чаши в огромных количествах, и всё это обильно украшено. Короче говоря, даже без доходов от торговцев здесь было бы достаточно, чтобы привлечь благожелательный интерес Рима.
– Ну что ж! – проговорила Елена. «Я думаю, ты можешь доложить своим хозяевам, что богатое королевство Набатея, безусловно, заслуживает включения в состав Империи». Она оскорбительно приравнивала меня к какому-то патриоту с безумными глазами, собирающему провинции.
«Не раздражайте меня, госпожа»
«У нас так много того, что мы можем им предложить!» – язвительно заметила она; под политической иронией скрывалась личная насмешка надо мной.
Вопрос о том, будут ли богатые набатейцы смотреть на вещи по-нашему, может быть совсем другим вопросом. Елена знала это. Они умело охраняли свою независимость на протяжении нескольких столетий, делая своей обязанностью обеспечение безопасности маршрутов через пустыню и предложение рынка для торговцев всех мастей. Они практиковались в мирных переговорах с потенциальными захватчиками, от преемников Александра до Помпея и Августа. У них была дружелюбная монархия. Их нынешний король Раббель был юношей, чья мать исполняла обязанности регента, что, казалось, не вызывало споров. Большая часть рутинной работы правительства легла на главного министра. Этого более зловещего персонажа называли Братом. Я догадался, что это значит. Тем не менее, пока жители Петры процветали так бурно, я осмелюсь сказать, что они мирились с тем, что им есть, кого ненавидеть и бояться. Всем нравится иметь авторитетную фигуру, о которой можно ворчать. Нельзя винить погоду во всех жизненных невзгодах.
Погода, кстати, была потрясающей. Солнечный свет отражался от скал, превращая всё в ослепительную дымку. Мы продолжили наше восхождение. <…>
Мне нравилось путешествовать с Еленой – за исключением разочаровывающей череды маленьких домиков и тесных арендованных комнат, где мы никогда не чувствовали себя свободно, занимаясь любовью. Внезапно я затосковал по нашей съемной квартире на шестом этаже, где мало кто, да и то с трудом поднимался по лестнице, и подслушивали только голуби на крыше.
«Поехали домой!»
«Что – в нашу арендованную комнату?»
«В Рим».
«Не говори глупостей», – усмехнулась Хелена. «Мы собираемся подняться на вершину горы».
Меня интересовала вершина горы только из-за возможностей, которые она предоставляла для схватки с Еленой. Тем не менее я напустил на себя серьезный вид путешественника, и мы продолжили подъем.
О вершине возвещали два неодинаковых обелиска. Возможно, они изображали богов. Если так, то они были грубыми, таинственными и определенно чуждыми римскому пантеону с человеческими чертами лица. Казалось, что они были созданы не путем транспортировки камней сюда, а путем вырубки всего окружающего скального пласта на глубину шести или семи метров, чтобы оставить этих впечатляющих стражей. Затраченные усилия были ошеломляющими, а конечный эффект жутковатым. Они были непохожими друг на друга близнецами, один чуть выше, другой расширенный у основания. За ним находилось какое-то крепко построенное здание, которое мы предпочли не исследовать на тот случай, если его занимали жрецы, затачивающие жертвенные ножи.
Мы поднялись дальше и по крутой лестнице добрались до церемониальной площадки. Это привело нас на продуваемый всеми ветрами мыс. Со всех сторон с высокой воздушной скалы открывался потрясающий вид на кольцо суровых гор, внутри которого лежит Петра. Мы оказались на северной стороне слегка углубленного прямоугольного двора. Вокруг него были установлены три скамейки, предположительно для зрителей, наподобие триклиния в главном пиршественном зале. Перед нами была приподнятая платформа, на которой были разложены подношения, которые мы тактично проигнорировали. Справа ступени вели к главному алтарю. Там высокая колонна из черного камня олицетворяла бога. За ним находился другой, больший, круглый алтарь, похожий на чашу, вырезанную в живой скале, соединенный каналом с прямоугольным резервуаром для воды.
К этому времени мое воображение работало с бешеной скоростью. Я надеялся, что невосприимчив к внушающим благоговейный трепет местам и зловещим религиям, но я побывал в Британии, Галлии и Германии; я знал больше, чем хотел, о неприятных языческих обрядах. Я схватил Елену за руку, когда ветер налетел на нас. Она бесстрашно вышла на пустой двор с резервуаром, заполненным водой, любуясь захватывающими видами, как будто мы находились на каком-нибудь возвышении с балюстрадой, предусмотренном для удобства летних туристов над заливом Суррентум.
Я хотел бы, чтобы мы были там. Это место вызвало у меня плохое предчувствие. Оно не вызывало чувства благоговения. Я ненавижу древние места, где живых существ издавна убивали ради мрачной радости монолитных богов. Я особенно ненавижу их за то, что местное население любит притворяться, как это с большим удовольствием делали набатейцы, что некоторые из принесенных ими в жертву могли быть людьми. Даже в тот момент я чувствовал себя настороже, как будто мы шли навстречу беде.
В святилище Душары действительно были неприятности, хотя они пока не касались нас напрямую. У нас все еще было время избежать их, хотя и ненадолго.
– Ну, вот и всё, моя дорогая. Давай сейчас же вернемся.
Но Елена заметила какую-то новую особенность. Она откинула волосы с глаз и подтащила меня посмотреть. К югу от церемониальной площадки располагался еще один прямоугольный резервуар. Этот, по-видимому, осушил вершину, чтобы обеспечить достаточный запас пресной воды для ритуалов жертвоприношения. В отличие от остальной части Возвышенности, эта цистерна была занята.
Человек в воде мог бы купаться на солнце. Но как только я заметил его, то понял, что он плавал там не для удовольствия или физических упражнений…»
Что я обо всём этом думаю, и почему стоит прочитать:
Лично я не так много встречала детективов в обёртке исторического романа. Не считая этого, в чистом виде припомню ещё, от силы, пару штук. Поэтому такое сочетание для меня уже в плюс. К сожалению, прочитать я успела только две книги целиком, и сейчас вот начала ещё одну. Пару раз в каждой даже были «вотэтоповороты», хотя в целом ничего, что поразило бы и дало ощущение инсайта после прочтения, не было.
По первой могу сказать, что прочитала на одном дыхании. Да она и по размеру не слишком большая. Пожалуй, Дэвис удавалось сохранять напряжение на протяжении всего романа благодаря фактору новизны, в том числе при помощи смены лиц, локаций и добавлением новых фактов и деталей, причем всё это в объёмах достаточных на страницу текста, чтоб читатель был занят анализом прочитанного, но не перегружен, и скучать ему было некогда) Кому там досталась фактически роль главгада, я, правда, догадалась сразу, хотя автору удалось мне всё-таки тут подсунуть неожиданность. Впрочем, я считаю эту неожиданность не хорошо выверенным «вотэтоповоротом», а роялем из кустов. Но да ладно. В целом книга оставила хорошее впечатление, и я с удовольствием взялась за вторую.
Вторая пошла куда туже. Может, конечно, сказались гораздо большие объёмы, может, то, что я была опять либо загружена, либо в скверном состоянии, и тяжко было выкраивать время для чтения. Дочитала вот на днях, и могу сказать, что «Тени в бронзе» оставили тягостное впечатление. Да, написано всё так же остроумно, да, пара неожиданностей присутствовала, причем одна из них, на мой взгляд, чисто технически сделана отлично, а другая знатно бьет по эмоциям) Но в остальном за эти 168 страниц я не могла отделаться от ощущения, что это я еду в горку на скрипящей телеге, запряженной флегматичным быком. Начинаешь вспоминать, и складывается впечатление, что до самого конца почти ничего не происходило, местами откровенно проваливаешься в семейные междусобойчики и идиллии друзей гг, иногда – в его собственные лично-интимные драмы и разборки. Причем так, словно эта парочка провела вместе десять лет, а не, дай Юнона, полгода. Ну пощадите.
Потом мне пришлось сделать скачок сразу на шестой том – «Последнее действие в Пальмире», и читаю я весьма придирчиво и настороженно, однако могу сказать, что интригу Дэвис снова удалось навести, поэтому есть шанс, что от прочтения я получу удовольствие.
В общем, любителям детективов, на мой взгляд, ознакомиться однозначно стоит, а уж любителям детективов и античности в одном флаконе – тем более, но завышенные ожидания наверняка не оправдаются. В то же время, если не ждать вау-эффектов, то эти книги вполне способны скрасить не один вечер или сделать веселее дорогу до работы и обратно. Более-менее официально и неплохо на русский язык переведены первые три книги, остальные можно найти в «шедевральном» переводе от гугл-переводчика, но на английском вполне ищутся и остальные части (даже «Александрию» (2009) и «Немезиду» (2010) видела).
Прошлые посты:
Как и прежде буду рада любой форме поддержки моей деятельности - от лайков до пожертвований. И хочу также поделиться тем, что теперь есть возможность дать мне знать, что вы с нетерпением ждёте моих постов, чтобы я не расслаблялась))
