Итальянская актриса Софи Лорен
Итальянская актриса Софи Лорен, американский и английский киноактёр Чарльз Чаплин и американский актёр кино Марлон Брандо во время съёмок фильма: «Графиня из Гонконга», 1967 год.
Итальянская актриса Софи Лорен, американский и английский киноактёр Чарльз Чаплин и американский актёр кино Марлон Брандо во время съёмок фильма: «Графиня из Гонконга», 1967 год.
Чаплин очень убедителен в роли юной барышни, если не знать, что играет мужчина, то не догадаться.
Самый известный комик всех времен и народов Чарли Чаплин три раза переодевался в своих фильмах в женщину ("Деловой день" 1914, "Маскарадная маска" 1914 и "Женщина" 1915). Как пишут критики, такое перевоплощение давало талантливому актеру возможность максимально раскрыть свои способности мима.
Через два с половиной месяца после похорон знаменитого комика и актёра Чарли Чаплина стало известно, что гроб с его телом похищен. Вскоре выяснилось, что останки звезды немого кино украли с целью выкупа - неизвестный потребовал у вдовы актёра 480 тысяч долларов. Но, к удивлению грабителей, Уна Чаплин платить категорически отказалась. Она была женщиной мужественной и решительной - в своё время ради брака с Чаплином она порвала все отношения с отцом, лауреатом Нобелевской премии по литературе Юджином О`Нилом, который не принял зятя - поэтому, пережив первый шок, Уна сказала похитителю: «Чарльз счёл бы смешной идею платить за мёртвое тело. Мой муж обитает на небесах и у меня в сердце. А то, что попало к вам в руки, мне неинтересно».
Гроб в итоге был обнаружен и возвращён на кладбище в Веве, где в мае 1978 года состоялась повторная церемония похорон. Во избежание новых попыток потревожить покой умершего, вдова Чаплина и его дети решили залить могилу бетоном.
Эта девушка в своё время покорила сердца многих мужчин. Умопомрачительный коктейль из красоты, нежного обаяния, великолепного образования и актёрского таланта бросил к её ногам лучших представителей американской культуры прошлого века. За юной актрисой Уной О’Нил ухаживал карикатурист Питер Арно, она разбила сердце режиссёру Орсону Уэллсу, но сильнее всего красота девушки поразила воображение знаменитого писателя Джерома Дэвида Сэлинджера. Он окружил её настойчивым вниманием, посвящал ей рассказы и писал письма, в которых проникновенно и талантливо описывал свою любовь. Однако Уна, несмотря на все его старания, осталась равнодушной… Своё сердце она отдала одному-единственному мужчине, которого встретила, когда начинала свою актёрскую карьеру. Её агент мечтал лишь уговорить Чарли взять Уну на роль в его новом фильме, но у судьбы были иные планы…
К моменту знакомства с Уной О’Нил за Чарли Чаплином закрепилась слава главного голливудского сердцееда и любителя молоденьких девушек – все его предыдущие избранницы были не старше 17-ти лет (к слову, как считается, отношения 33-летнего актёра с его второй 16-летней женой Литой Грей легли в основу романа Набокова «Лолита»). Актёр был действительно очень влюбчивым. «Произведение потомства, – говорил он, – главный закон природы, и каждый мужчина, будь он молод или стар, встретив женщину, подумает о возможности близости между ними. Так по крайней мере всегда было со мной».
И только в 54 года Чарли Чаплин узнал, что такое настоящая любовь и настоящее счастье. Молодая актриса Уна О’Нил, которая была младше его на целых 36 лет, стала его последней любовью и женой. «Она улыбнулась, и моё угрюмое настроение сразу исчезло. Я был увлечён её красотой и уникальным очарованием». В газетах писали: «Женщин у него было больше, чем ролей. Но настоящая любовь пришла лишь однажды».
Она появилась на свет в семье гениального американского драматурга Юджина О’Нила (он получил четыре Пулитцеровских и одну Нобелевскую премии), но родители девочки развелись, когда ей было два года. Мать Уны воспитывала её одна, она училась в престижной школе и получила великолепное образование, и в итоге выросла самостоятельной и абсолютно независимой во всём, что касалось её личной жизни и карьеры. Отец Уны тоже участвовал в её жизни и считал нужным сказать своё слово всякий раз, когда она принимала важные решения. Так случилось и в тот момент, когда она рассказала родителям, что собирается выйти замуж…
Шел 1943 год. И отец Уны планировал выдать дочь замуж, как только её потенциальный жених вернётся с фронта. Джером Сэлинджер очень нравился отцу девушки - молодой, симпатичный, талантливый начинающий писатель. Он должен был сделать Уне предложение, как только закончится война. Но не прошло и года с момента его отъезда, как красавица Уна повстречала Чарли Чаплина. Её отец был в бешенстве, а Джером - в отчаянии. Возможно, благодаря этому отчаянию мир увидел легендарный роман «Над пропастью во ржи», ставший бестселлером.
Избранник Уны категорически не понравился её родителям, отец девушки даже угрожал Чарли Чаплину расправой. И это совсем не удивительно – ведь Юджин О’Нил был всего на год старше будущего мужа дочери. Но Уна вышла замуж наперекор отцу - её сильная и волевая натура победила. А О’Нил в ответ отрёкся от наследницы и так и не смог найти в себе силы простить её. Вообще, никто особо не верил, что заключенный союз продлиться долго, однако у же вскоре мнение окружающих изменилось. Друзья пары вспоминали, что между ними была абсолютная гармония, «вокруг влюблённых как будто сам воздух раскалялся». Приверженцы психоанализа пытались объяснить это тем, что Уна росла без отца и подсознательно искала любви и поддержки зрелого мужчины. Но сами супруги объясняли это по-другому: «Он сделал меня зрелым человеком, я же поддерживала в нём молодость», – говорила Уна.
Став женой Чарли Чаплина Уне пришлось забыть о карьере в кино, как и о любой другой карьере. Она посвятила себя мужу и детям. А детей в этом браке родилось довольно много. Сам Чаплин отлично понимал, что лишил Уну карьеры и возможности реализоваться, но ничего не мог поделать со своим эгоизмом. «Я был счастлив: наконец-то рядом со мной была настоящая жена, а не женщина, которая просто мечтает сделать карьеру. Однако, я отлично понимал тогда и понимаю сейчас, что в лице Уны кино потеряло великолепную комедийную актрису с превосходным, тонким чувством юмора. Но я не хотел и не мог её делить ни с кем», — писал много лет спустя Чаплин.
Уна и Чарли подарили миру 8 детей. Наибольшей известности добилась их старшая дочь Джеральдина. Она с раннего детства много снималась и играет в кино до сих пор, а в 1992 году исполнила роль своей бабушки в фильме «Чаплин». Кто-то из детей Чаплина стал режиссёром, кто-то кинопродюсером… Практически все они могут похвастаться успешной карьерой и являются настоящим поводом для гордости родителей. К слову, младший из детей Уны и Чарли родился, когда актёру было уже 73 года. Родители старались не ограничивать своих детей, вкладывались в их образование и всегда поддерживали.
Уна и Чарли прожили вместе 34 года, и до конца своих дней Чаплин восхищался своей женой: «Когда она с удивительным достоинством идёт впереди меня по узкому тротуару, я гляжу на её изящную стройную фигуру, на гладко зачёсанные тёмные волосы, в которых уже поблёскивают серебряные нити, и испытываю столько любви и нежности, что у меня на глазах появляются слёзы», – признавался актёр.
Вместе они пережили самые сложные времена в жизни Чарли Чаплина. Из-за того, что он открыто и активно призывал помогать СССР в войне с Германией и открыть Второй фронт, в Америке он стал персоной нон-грата. «Я считаю за честь называть русских товарищами!», - сказал он на митинге в Сан-Франциско, выступить на котором его пригласил Комитет помощи. Примерно в то время спецслужбы США начали собирать на актёра досье, чтобы в случае необходимости «подпольного коммуниста» можно было бы выгнать из страны. Поэтому Чарли не удивился, когда в 1952 году выехав в Лондон представлять свой новый фильм «Огни рампы», назад в Америку попасть он уже не смог. Уна сама была вынуждена вывозить имущество семьи в Европу. Из солидарности с мужем, она отказалась от гражданства США, и на долгие годы большое дружное семейство обосновалось в Швейцарии. Их дом неподалёку от Лозанны магнитом притягивал гостей - к Чаплиным регулярно съезжались деятели культуры, а сам Чарли всё также продолжал работать. Он писал сценарии, был режиссёром и порой даже сам появлялся в кадре. Королева Елизавета II посвятила Чаплина в рыцари, а его любимая Уна стала Леди Чаплин.
В 1972 году актёра пригласили в Америку, чтобы вручить ему почётного «Оскара», выдав ему лишь ограниченную визу. Больше в США Чаплин не приезжал и до конца своих дней жил в своём поместье в Швейцарии. В последние годы жизни Чаплин уже плохо передвигался и часто впадал в припадки бешенства (любил поскандалить) - из великого артиста он превратился в обыкновенного дедушку с типичными старческими комплексами, а заботливая Уна полностью окружила его своим вниманием. Только она могла успокоить его буйный нрав и не жаловалась, что её жизнь проходила в служении и бытовых заботах.
Друзья настоятельно рекомендовали ей серьёзно заняться литературным трудом, но она пропускала мимо ушей советы и предложения, уводившие её от забот о муже. Больше всего другого в жизни ей доставляли удовольствие прогулки с Чарли по парку, рождение птенцов в саду на деревьях, радость удачного урожая на своём огороде...
Их младший сын Майкл вспоминает, что часто видел их сидящими рядом в гостиной. Родители смотрели на огонь в камине, держались за руки и просто молчали. «Они постоянно держались за руки – дома, на людях, - рассказывает он. - Часто целовались. У нашего слуги Джино, например, даже появилась привычка дежурно кашлять, заранее сообщая хозяевам о своём появлении. … Папа без мамы был словно ребёнок, он не представлял своей жизни без неё. Он не имел при себе наличных денег, не знал, где у него что лежит, забывал дома паспорт. Мама руководила всем, как дирижёр. Существование семейства было невозможным без её контроля. Она была в курсе всех технических новинок, быстро их осваивала, наполняла дом современными механизмами. Она грамотно инвестировала огромное состояние отца. Додумалась, например, вложить деньги в сигареты и памперсы, самые популярные направления в бизнесе, тем самым удвоив его состояние. Отец жаловался на холод в доме? Она установила дополнительные батареи. Его раздражали многочисленные лестницы между этажами? Уна построила домашний лифт. Не любит телевизор? Она его выбросила. Не выносит шум? Все облачились в специальные мягкие тапочки или снимали их, проходя босиком мимо его кабинета. Ему нравятся особые пирожные, не такие, как все мы любим? В холодильнике будет специальная полка для «пирожных папы», к которым никто из нас не смел прикасаться. … Однажды вечером я увидел родителей, танцующих совсем одних импровизированное танго в гостиной. Папа изящно вёл маму, кружил. Она смеялась, боясь не попасть в такт или потерять туфельку. А он не сводил с неё глаз. Заметив меня, отец «пожаловался»: “Она забрала лучшие годы моей жизни!”»
Когда его парализовало, он погрузился в мир, куда никому не было доступа. Никому, кроме Уны. И если она отлучалась, у Чарли случалась истерика, он кричал: «Где Уна? Куда делась?». Даже если она выходила из комнаты всего на пару минут, он начинал чувствовать себя в опасности. «Мама понимала, что он умирает и цепляется за жизнь через неё, - вспоминает Майкл Чаплин. - Каждый день она усаживала его в инвалидное кресло, заботливо укутывала ноги тёплым пледом, застёгивала до последней пуговички пальто и выкатывала гулять. Они часами колесили по набережной, по улочкам, сидели на берегу озера, смотрели на горы. Дома она кормила его с ложки, как младенца. Дикция отца стала невнятной, только мама понимала, что он говорил..».
Чарли Чаплина не стало в рождественскую ночь 1977 года на 88-м году жизни. Он ушёл тихо, во сне, а Уна с трудом пережила смерть мужа и, чтобы забыться, ненадолго уехала в Штаты. Однако Нью-Йорк конца 70-х отличался от города её детства, и миссис Чаплин вернулась в свой дом в Швейцарии. Она пережила мужа на 14 лет и скончалась в 66-летнем возрасте. «Она очень страдала без него, - рассказывает Майкл Чаплин, - и пыталась жить. Днями напролёт в кабинете отца она разбирала фотографии, его вещи, книги, просто сидела в его любимом кресле, уставившись в одну точку. Блуждала по парку, кормила белок, делала очередной никчемный ремонт. Поднималась на рассвете, ложилась рано. Мучилась от бессонницы. Её навещали друзья, иногда она выезжала по делам. Её подруга и помощница Бетти как-то вспоминала, что во время одного полёта мама нашла в своей сумочке перчатку отца и сжимала её так, будто внутри неё была твёрдая рука. Так и сидела всё путешествие… Оставшись одна, она начала выпивать - её пристрастие к алкоголю никак не вязалось с образом тонкой, мягкой, духовной женщины… Днями напролёт она писала дневник. Незадолго до смерти мама отдала его нам: «Вы можете его прочесть, но потом сожгите». Я не осилил более двух страниц. Слишком откровенно. Мне стало страшно. Думаю, когда умер папа, мама тоже умерла. Мы исполнили её волю и сожгли все записи».
16 апреля исполнилось 135 лет со дня рождения Чарли Чаплина – не только самого известного комика на свете, но и одного из первопроходцев киноискусства.
Чаплин с его фирменным образом Бродяги стал символом кинокомедии, и в отличие от многого, что пользовалось успехом столетие назад, этот образ стопроцентно узнаваем и сейчас. Сотни книг написаны о том, почему он стал таким популярным и живучим. Разгадка отчасти в биографии самого Чаплина, сумевшего преодолеть и беспросветную бедность, и испытания, которые принесла ему слава.
Детство Чарли могло бы быть вполне безоблачным, но стало чередой испытаний, словно судьба в какой-то момент передумала и решила превратить ребенка из хорошей артистической семьи в горемычного персонажа диккенсовских книг.
Отец Чаплина, актер развлекательного жанра, которого также звали Чарльзом, оставил свою жену Ханну с двумя маленькими детьми, Чарли и Сидни. Ханна тоже была актрисой, но вскоре после распада семьи потеряла голос, лишившись профессии и заработка.
В ту пору в викторианской Англии был очень популярен мюзик-холл – театральное увеселение, соединявшее разные жанры: песни, танцы, комедии, пантомиму, акробатику. Во Франции это называлось варьете. То было искусство не самого высокого пошиба, но в нем были свои гении и звезды.
Одной из таких звезд лондонских мюзик-холлов был Чаплин-старший. Как и многие его коллеги, он крепко пил – возлияния в баре после шоу считались неотъемлемой частью работы. В итоге пьянство сгубило его карьеру и свело в могилу в возрасте 37 лет.
У матери Чаплина была другая проблема: слабая психика, которая с наступлением тяжелых времен дала сбой. «Чарли, твоя мама сошла с ума», – такое не раз приходилось слышать маленькому Чаплину от соседских мальчишек. И тогда Ханну на несколько месяцев клали в психиатрическую клинику.
Если своего отца Чарли едва знал и за всю жизнь услышал от него лишь пару реплик, то с матерью и старшим братом Сидни был в самых задушевных отношениях. Сидни своим существованием свидетельствовал об авантюрном характере Ханны: она родила его не от Чаплина, а от некоего аристократа, с которым в юности сбежала в Африку.
Ни аристократ, ни вполне зажиточные родственники Чаплина-старшего не считали нужным помогать Ханне с детьми, когда она, перестав выступать, сползала все ниже и ниже по шкале неблагополучия. В своих мемуарах 75-летний актер с поразительной точностью вспоминал детали бедного детства. Например, как выходной костюм Сидни каждый понедельник приходилось закладывать в ломбарде, а каждую субботу выкупать, чтобы старший брат мог по воскресеньям показаться в приличной одежде и не выглядеть среди друзей оборванцем. На полученные в ломбарде семь шиллингов семья жила всю неделю, но со временем костюм так истерся, что за него дали всего три – и семье пришлось очень туго.
Ханна подрабатывала шитьем платьев, но денег хватало в обрез, а часто, не успев внести взнос за арендованную швейную машинку, она лишалась и орудия труда. Когда ситуация оказывалась совсем безвыходной, Чарльза и Сидни отправляли в работный дом – место, где дети трудились за еду и жилье, – а потом в интернат для бедных. Сцены своего детства Чаплин впоследствии пронзительно воспроизвел в одном из лучших своих фильмов, «Малыше».
Окончить школу Чарли не пришлось: он и так учился через пень-колоду, а в десять лет вовсе бросил учебу, чтобы работать. Он устраивался то в типографию, то к заготовителям дров, то уборщиком в кабинет врача, но при этом ни Чарльз, ни его брат не забывали их общую мечту – стать актерами, как мать.
Впервые возможность выступить на сцене у Чаплина появилась, когда ему было всего пять: Ханна тогда еще играла, но голос уже начинал пропадать. Черствая публика бесцеремонно смеялась над ней, когда такое случалось, и однажды маленький Чарли пришел ей на помощь и выкатился на подмостки вместо мамы. Его номер – какая-то веселая песенка – так растрогал аудиторию, что сцену засыпали монетами. Этот опыт Чарли не забыл и при случае всегда старался показать себя, будь то урок в школе или компания во дворе. Оставив театр, Ханна продолжала быть яркой артисткой в обыденной жизни, и сын впитывал ее манеры и приемы. «У нее я учился играть без слов», – говорил Чарли.
По протекции отца восьмилетнего Чаплина взяли в танцевальную труппу «Восьмерка ланкаширских парней», с которой он успешно гастролировал по стране: нехитрое по нынешним временам представление танцующих детей имело большой успех. Однако из-за начавшихся приступов астмы, труппу пришлось оставить.
Несколько лет астма была самым угнетающим опытом для юного Чаплина – все остальные невзгоды он переживал намного веселее: по молодости они казались скорее приключением, чем трагедией. Когда ему было 12 с половиной, он обратился в актерское агентство Блэкмора, приписав себе пару лет возраста, и довольно скоро получил предложение: роль мальчика-посыльного в постановке о Шерлоке Холмсе, а перед этим в качестве пробы пера – крупную роль в драме «Джим».
Гонорар, который предложили Чарли, был несравним ни с какими прежними его заработками. «Вдруг я понял: нищета и голод остались позади, моя мечта воплотилась в реальность», – вспоминал актер.
«Джим» провалился, но юного актера заметили: в старости Чаплин дословно помнил хвалебную заметку в газете, где его называли перспективным актером. «Холмс», напротив, имел шумный успех, и с этим спектаклем Чарли объездил всю страну. Вскоре он смог подтянуть в театр и брата.
Спустя несколько лет Сидни, в свою очередь, уговорит знаменитого импресарио Фреда Карно взять младшего брата в свой мюзик-холл. К тому времени у Чарли был уже определенный опыт комедианта, мима и даже акробата. В труппе Карно он быстро вышел на первый план.
Когда Чаплину было 22, Карно повез свой театр в Америку. Гастроли начались в обстановке провала и уныния: публика не реагировала на английский юмор. «Это было удручающее зрелище. Другие артисты сторонились нас, как чумных. Когда мы, сломленные и униженные неудачей, появлялись за кулисами, то выглядели, как арестанты перед расстрелом», – писал Чаплин.
Потерянный, Чарли бродил по Нью-Йорку. «На фоне наших бед город казался огромным, нависающим тяжестью высоких домов и устрашающе непобедимым. Прекрасные дома на Пятой авеню вдруг превратились в памятники чужому успеху», – вспоминал актер. Однако ошалело-деловой настрой американцев пришелся Чаплину по душе. Пропитавшись им, он избавился от уныния, а вскоре и у труппы Карно дела пошли на лад.
Во время вторых заокеанских гастролей – это был 1913 год, а Чаплину исполнилось 24 – Чарли получил предложение от кинокомпании Keystone: они искали замену ушедшему актеру.
Кино в те годы было «новой штучкой», к которой относились еще менее серьезно, чем к варьете. В 10-минутных короткометражках, особенно тех, что штамповала Keystone, не было места ни глубокому смыслу, ни тонкому юмору: в бесконечных погонях полицейские и воры дубасили друг друга на потеху невзыскательной публике. Первым, о чем спросили у Чаплина в студии, было, умеет ли он смешно падать с лестницы.
Никто, включая Чаплина, не думал, что у синематографического аттракциона может быть какое-то пристойное будущее, но заработать там можно было неплохо. Чарли видел себя восходящей звездой театра, но все же подписал контракт с Keystone, решив, что новый опыт и лишние деньги не помешают. Он еще не знал, что эра мюзик-холлов доживает последние годы и после окончания Первой мировой спрос на них уйдет. А кино, наоборот, из шутки-однодневки разовьется в полноценное искусство – и во многом благодаря именно ему, Чарли Чаплину.
Гений Чарли не заставил себя ждать: уже во втором своем кистоуновском фильме он предстал в образе Бродяги (тесный пиджак, мешковатые брюки, огромные ботинки, котелок и трость), который его и прославил.
Первой картиной была «Зарабатывая на жизнь» (1914), где Чаплин играл пройдоху-журналиста. Этот образ ему не нравился, и для следующего фильма он решил превратиться в человека без возраста в нарочито парадоксальной одежде: одни ее предметы были слишком большими, другие – слишком маленькими.
«У меня не было особенных идей о характере персонажа. Но как только я переоделся и загримировался, все встало на свои места. Я почувствовал своего героя, и когда появился на площадке, знал о нем абсолютно все», – так описывал актер рождение Бродяги. Конечно, он вложил в него свой опыт бедного детства в Южном Лондоне.
Образ бродяги в водевилях использовали нередко, но никому до Чарли не удавалось добиться такого обаяния и универсальности. В этом персонаже уже не было дурновкусия – он нравился всем.
Актер опробовал свой новый образ в полудокументальной ленте «Детские автомобильные гонки», где Бродяга расхаживал своей утиной походкой по трассе, как бы мешая кинематографистам снимать репортаж, а в полной мере явил его в вышедшем следом «Необыкновенно затруднительном положении Мэйбл».
Вместо того чтобы подстраиваться под грубоватый юмор кистоуновского стиля, где персонажи как заведенные гонялись друг за другом, Чаплин старался привнести в кино свой богатый опыт комика, наработанные и проверенные годами приемы. Это сработало: появление Бродяги-Чаплина буквально вдохнуло в привычные короткометражки новую жизнь. Но Чаплин оказался амбициознее, чем можно было предположить: уже после первого десятка фильмов (а за год на Keystone он сделал 35), актер попробовал самостоятельно режиссировать кино. Он быстро учился и скоро понял, что «знает, как лучше» – и это не было бравадой.
Через год он перешел на новую студию, Essenay, которая давала ему больше свободы, больше времени для осмысленной работы и больше денег. Фильмы Чаплина стали длиннее – уже не 10 минут, в которые более-менее замысловатый сюжет просто не помещался, а 20 или даже 30. Из бесхитростного развлечения его работы постепенно превращались в драматические истории, как, например, «Бродяга».
Полтора года и полтора десятка фильмов в Essenay сделали Чаплина большой звездой – и в Америке, и в Европе, где его часто называли на французский манер – Шарло. Бродяга стал брендом: в 1915 году появились первые сувениры: кружки и статуэтки с изображением чаплинского героя, за ними последовали комиксы, мультфильмы, песни. Вошли в моду конкурсы двойников (по легенде, на одном из них сам Чаплин занял далеко не первое место), появились и плагиаторы, с которыми Чаплин разбирался в суде.
В 1916 году 28-летний Чаплин совершил умопомрачительную по тем временам сделку, подписав контракт на рекордную для того времени сумму в миллион долларов за полтора года работы для студии Mutual, которая предоставляла ему почти неограниченную свободу. Газеты писали: «Не считая войны, Чаплин – самая дорогая вещь в истории. Но он того стоит».
Пользуясь той самой почти неограниченной свободой, Чаплин мог позволить себе снимать по 40 дублей одной сцены, добиваясь нужного эффекта, и отснять, например, для фильма «Иммигрант» в 20 раз больше материала, чем вошло в 20-минутное кино. Во многом это было следствием того, что Чаплин всегда работал без сценария, лишь с общей идеей в голове, доводя сюжет до ума уже непосредственно на съемочной площадке.
Желание Чаплина контролировать весь процесс съемок не знало пределов. Он был готов играть за всех актеров, а раз уж это было невозможно, требовал от них точнейшего исполнения своих указаний. Неудивительно, что среди коллег он прослыл тираном.
Одержимость контролем привела его к мысли стать продюсером, то есть взять весь процесс в свои руки. Расставшись с Mutual, он построил в Голливуде, тогда еще только начинавшем заселяться кинематографистами, собственную студию Charles Chaplin Productions, а затем вместе с другими звездами немого кино Дугласом Фэрбенксом, Мэри Пикфорд и режиссером Дэвидом Гриффитом основал компанию United Artists.
В 1920-х Чаплин перешел к полному метру. Почти все его картины имели успех: «Малыш» (1921), «Золотая лихорадка» (1925), «Огни большого города» (1931), – но были и неудачи, например «Парижанка» (1923), которую зрители проигнорировали, возможно, потому что сам Чаплин в картине появлялся лишь в камео.
Если во времена Keystone ему приходилось в спешке лепить фильм за один день, то теперь он мог работать годами, изводя подчиненных своим перфекционизмом, который, стоит заметить, почти всегда окупался с лихвой.
Работы Чаплина вышли далеко за пределы коммерческого развлекательного жанра. Характерна цитата художника Марка Шагала, который в конце 1920-х, говоря о новых веяниях в искусстве, сказал: «Меня порадовал триумф экспрессионизма в Германии, зарождение сюрреалистического движения во Франции и появление на экране Чарли Чаплина. Он пытается добиться в кино того, что я добиваюсь в моих картинах. Сегодня он, пожалуй, единственный художник, с которым я бы без слов нашел общий язык».
Появившееся в конце 1920-х звуковое кино поставило крест на карьере многих «немых» кинозвезд, не хотевших или не умевших работать по новым технологиям. Чаплин оказался едва ли не единственным, кто не утратил популярности, при этом сохранив верность немому формату. Звук в фильмах он считал временным капризом моды, разрушающим универсальный интернациональный язык кино и отвлекающим зрителя от действия. Но, снимая «Великого диктатора» (1940), Чаплин сдался, и его герой впервые заговорил. Шло второе десятилетие звукового кино, и «отмалчиваться» было уже неразумно.
Придя в кино, где тогда преобладали примитивные шутки, Чаплин использовал свой талант, показав, что юмор – это не что-то однозначное и прямолинейное; он может включать в себя и грусть, и трагедию. В мемуарах актер подробно пишет об одном детском потрясении. Однажды он увидел, как по улице гнали овец на скотобойню. Одно животное отбилось от стада и начало метаться по тротуару, вызывая смех наблюдавших за этой сценой мальчишек. Смеялся и Чарли. А потом, когда овцу поймали и вернули в стадо, он вдруг осознал, чем закончится эта забавная сценка – овцу убьют. В слезах он прибежал к матери и долго не мог успокоиться.
«Этот весенний вечер, его комичность и трагизм надолго остались в моей памяти, и я часто думаю, не послужило ли это событие прологом к моим будущим фильмам, которые по сути своей тоже трагикомичны», – заключает артист.
Чаплин также вспоминал о многих знаменитых комиках своего времени, кончивших жизнь депрессией и самоубийством: Марселине, Т. Е. Данвилле, Марке Шеридане, Фрэнке Койне. Он намекал на то, что веселить других и веселиться самому – разные вещи.
Многие знавшие Чаплина описывали его как человека с деспотичным характером, далеким от легкости его комедий. Но эта репутация была связана с его работой, к которой Чарли относился с фанатизмом. Друживший с ним в молодости актер Стэн Лорел говорил о другой стороне Чаплина: «Во время гастролей мы жили в одной комнате, и он меня очаровал. Говорят, что с возрастом он стал слишком эксцентричным, но он всегда был таким – никогда не знаешь, чего от него ожидать».
Отношения Чаплина с женщинами – повод для постоянных пересудов, так как актер демонстративно предпочитал девушек совсем уж юного возраста: его первой любви танцовщице Хетти Келли было всего 14, первой жене Милдред Харрис на момент свадьбы – 16 (а познакомились они четырьмя годами раньше), второй жене Лите Грэй тоже 16. Некоторые литературоведы считают, что именно чаплинские истории навели Набокова на идею написать «Лолиту».
До встречи с актрисой Полетт Годдар браки Чаплина были неудачными: быстро шли под уклон и заканчивались громкими и дорогими разводами. Годдар, с которой наш герой прожил все 1930-е и которую снял в «Новых временах» и «Великом диктаторе», тоже была намного – на 20 лет – моложе его. Их отношения стоили ей главной роли в «Унесенных ветром»: продюсеры картины отказали Полетт в последний момент, предпочтя не дразнить пуританскую Америку, которую уже давно раздражали любовные похождения Шарло.
Однако, когда Годдар разменяла четвертый десяток, Чаплин нашел себе новую любовь: дочь драматурга и нобелевского лауреата Юджина О’Нила Уну. На момент свадьбы ей было 18, а Чарли – 54. Нобелевский лауреат такого мезальянса не одобрил. Годдар же впоследствии стала женой писателя Эриха Марии Ремарка.
Со временем становилось все более очевидным, что Чаплин не только восхищает Америку, но и изрядно раздражает ее. Он старел, переставал быть главной сенсацией, и то, что раньше сходило ему с рук, теперь могло стоить карьеры. С молодости у него было немало недоброжелателей – от конкурентов по кинобизнесу и моралистов, возмущенных его женитьбами, до директора ФБР Джона Гувера, считавшего актера крипокоммунистом и врагом государства. Мнение Гувера набирало популярность по мере того, как Чаплин все чаще разглагольствовал о социальной справедливости, восхищался СССР и вставлял в очередной свой фильм шпильки в адрес богачей. Настораживало и то, что многие коммунисты считали Чаплина своим.
Советский писатель Илья Эренбург говорил: «Шарло наш, то есть новый, левый, футурист». Ему вторил Маяковский: «Молчи, Европа, дура сквозная! / Мусьи, заткните ваше орло. / Не вы, я уверен, – не вы, я знаю, – / Над вами смеется товарищ Шарло».
В «Великом диктаторе», сатире на Гитлера, правая Америка тоже усмотрела красный след: «Чаплин тычет в нас с экрана коммунистическим пальцем», – возмущалась нью-йоркская Daily News.
Во время Второй мировой войны актер агитировал за сбор средств в помощь СССР, что тоже настораживало правых. В 1943 году его попытались упрятать за решетку, воспользовавшись законом о сексуальном рабстве: тот факт, что Чаплин оплатил своей любовнице дорогу из одного штата в другой, мог быть расценен как сутенерство.
Вышедшую в 1947 году черную комедию «Месье Верду», где Чаплин играл старика-альфонса и серийного убийцу, сначала не пропустила цензура, а потом пытались потопить консерваторы, устраивая пикеты с лозунгами вроде «Чаплин – попутчик красных!» Подозрительным казалось и то, что за четверть века жизни в США Чаплин так и не принял американское гражданство.
Французская ассоциация кинокритиков выдвинула Чаплина на Нобелевскую премию мира, а в Вашингтоне за актера взялась печально известная Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности, разрушившая карьеру десятков талантливых людей науки, кино и пр. Понимая, к чему все идет, Чаплин переписал все свои активы на жену Уну. В 1952 году, поехав в Англию в ходе рекламного турне фильма «Огни рампы», он узнал, что въезд в США ему запрещен. Борясь за идею, Америка не забывала и о бизнесе: пользуясь тем, что Чаплин не мог опротестовать это решение в американском суде, налоговая служба США прибрала к рукам всю европейскую кассу «Огней рампы», несмотря на то, что Чаплин не был гражданином страны.
65-летний Чаплин поселился в Швейцарии. На склоне лет он снял два фильма: «Король в Нью-Йорке» (1957) и «Графиня из Гонконга» (1967). Первый был вполне задиристым: в нем артист высмеивал Комиссию по антиамериканской деятельности, а вот второй не спасли даже игравшие в нем Марлон Брандо и Софи Лорен. Встреча таких звезд в фильме Чарли Чаплина – это могло бы стать событием, но на деле оказалось фильмом, о котором никто из причастных к нему предпочитал не вспоминать.
Куда больше Чаплину удались мемуары, которые он начал писать на склоне лет. Он писал их самостоятельно, не прибегая к услугам «авторов-призраков», которыми часто пользуются косноязычные кино- и рок-звезды. У него получился увлекательный, тонкий рассказ о жизни – хотя и великолепный его темп немного сбивается, когда автор переходит от описания борьбы за успех к существованию в атмосфере успеха: похоже, ему было, что скрывать.
Неосуществленным остался проект фильма «Урод»: история о найденной в Южной Америке девушке с крыльями, которую должна была играть его дочь Виктория. К тому времени Чаплин был уже физически слишком немощен для долгих съемок.
Отношения с Америкой оставались напряженными: Чаплин отказался показывать «Король Нью-Йорка» в США и запретил американским журналистам быть на его европейской премьере. Уна Чаплин отказалась от американского гражданства, став, как и ее муж, подданной Соединённого Королевства. Периодически актер провоцировал своих хейтеров, встречаясь то с Никитой Хрущевым, то с Чжоу Эньлаем, премьер-министром КНР.
Памятник Чарли Чаплину в Швейцарии
Но со временем в американской прессе появлялось все больше статей в поддержку Чаплина, и в 1972 году киноакадемия вручила ему «Оскар» за вклад в искусство. Актер долго раздумывал, ехать ли в США, но все же поехал – впервые за 20 лет. На церемонии его встретили 12-минутными овациями.
Любвеобильный Шарло оставил после себя 12 официально признанных детей, некоторые из них были связаны с кино, например Майкл (с возрастом он переключился на писательство) и Виктория. Наибольшей известности добилась Джеральдина. Она передала актерские гены и следующему поколению: внучка Чарли Чаплина Уна известна современному зрителю по роли Талисы Мэйгир Старк в сериале «Игра престолов».
В последние годы Чаплин занимался обработкой и перевыпуском своих немых фильмов. Он прожил долгую жизнь, но серия инсультов в конце ее ограничивала его работоспособность. В 1975 году королева Елизавета II посвятила его в рыцари – мог бы помыслить о таком восьмилетний Чарли из работного дома?
Словно напоминая о грубоватом юморе ранних фильмов Keystone, судьба сыграла с великим комиком посмертную шутку: через пару месяцев после его кончины 25 декабря 1977 года пара незадачливых грабителей похитила останки Чаплина, намереваясь потребовать за них у его вдовы выкуп. Но Уна не пошла на переговоры, расхитители гробниц растерялись и вскоре были пойманы, а прах Шарло перезахоронен в железобетонном склепе.
Самое же главное, что оставил нам Чаплин, уже не украсть и не отменить: его фильмы принадлежат всем.
Актеру, режиссеру, сценаристу, композитору, продюсеру и монтажеру. Наверное, никто в мире не был таким универсалом на экране - от трогательного бродяги до массового убийцы. Чарли Чаплин старался сделать наш мир лучше. Спасибо.